Родитель и учитель: «не будь вельми прав»

О правоте

 

Понимание – едва ли не самое необходимое и в то же время дефицитное умение на свете. Насколько проще б нам жилось, если бы мы умели запросто влезать в чужую шкуру, просчитывать чужую логику, щадить чужие чувства… Или хотя бы понимали, что мы – любой из нас – наверняка чего-нибудь или кого-нибудь не понимаем. Правильно заданный вопрос – уже почти ответ. Сомнение в своей вселенской правоте – шаг к пониманию пусть маленькой, но правоты другого.

 

Не думайте, пожалуйста, что я тут собираюсь проповедовать модную толерантность, плюрализм и прочие демократические ценности. Скорей мои записки – это вариации на тему святоотеческого афоризма: «Не будь вельми прав».

 

Откуда берется склочность?

 

Школа – то место, где непонимание от века оборачивается большим страданием. В последние лет 50 мир научился замечать, что в школе от непонимания и равнодушия взрослых тяжко страдают дети. Но вот об этом мы как раз не будем говорить – разве что косвенно, ради конкретного примера.

 

Речь пойдет о другом. С тех пор как у нас разрешили открывать частные школы и появились православные НОУ (негосударственные общеобразовательные учреждения), мучительно дает о себе знать непонимание между родителями и учителями. Уж не одна школа погибла из-за внутренних распрей, вводя в смущение и искушение многих людей, как церковных, так и «внешних».

 

Я не хочу сказать, что православные родители или учителя бОльшие склочники, чем те, кому приходится иметь друг с другом дело в обычных школах. На мой взгляд, меньшая «склокоусойчивость» православных обусловлена двумя причинами. Во-первых, православные родители менее равнодушны и доверчивы, когда дело касается их деток. «Обычные» родители, отдав ребенка в школу, более или менее смиряются с тем, кто и как будет его учить. Православным такое смирение несвойственно. Они хотят, чтобы в «своей» школе все было «правильно», то есть так, как они это себе представили. Во-вторых, обычная школа – государственное учреждение, а с государством спорить редко кто рискнет: себе дороже. Другое дело НОУ: оно и материально от родителей зависит, и органы образования его не так чтоб очень любят и защищать не станут, если что… То же можно сказать и про другие НОУ – впрочем, не будем усложнять задачу. Пусть другие сами разбираются…

 

Идеальный выпускник

 

Родитель и учитель в идеале должны быть единомышленниками и доверять друг другу. Ребенку неполезно, когда дома учат одному, в школе – другому. Это чревато двоедушием, цинизмом, лицемерием, утратой уважения к старшим… – мне кажется, тут все понятно, можно не продолжать.

В православных школах такого вроде бы случаться не должно. Там все: духовники, учителя, родители – хотят по сути одного: вырастить христианина всем на радость. Благочестивого, целомудренного, трудолюбивого, честного, здорового и образованного. Надежду семьи и опору государства. А то зачем было и школу открывать?

 

Однако, как показывает опыт, это чересчур общая «модель выпускника». Когда дело доходит до живых детей, которые проводят в школе 10 лет, почти любая частная деталь их жизни может стать предметом спора, распри, взрыва – вплоть до распада НОУ.

 

Да, я согласна с тем, что православные родители и воспитатели должны (в идеале) вырастить именно такого прекрасного человека. Другое дело, что объективно оценить уровень «идеальности» выпускника довольно сложно. «Не все то золото, что блестит». «Чужая душа – потемки». И, наконец (то есть, во-первых, разумеется): «Не судите, да не судимы будете». «Бог ведает сердечная» и вряд ли судит наших деток по таким признакам, как длина волос, покрой юбки и даже наличие галстука. А мы спорим и ссоримся чаще всего примерно по таким вот поводам.

 

Зачем об этом говорить?

 

Но мне бы не хотелось сразу сбиваться на искусительные мелочи нашей жизни. Речь пойдет о существенных (на мой взгляд) разногласиях между родителями и учителями. И о причинах этих разногласий. Их стоит вытащить на свет хотя бы для того, чтоб легче было договариваться после споров. И раз уж склоки начинаются, как правило, с родительского возмущения, поговорим сначала о типичных родительских ошибках.

 

Учителя, конечно, тоже ошибаются. Но над ними есть много разного начальства, которое обязано учить их уму-разуму. И к этому начальству в крайнем случае можно воззвать. А бедные родители предоставлены сами себе, своим эмоциям и домыслам. Зато и управы на них никакой.

 

Итак, что нужно помнить, прежде чем устраивать скандал?

 

Корни недоверия

 

Самое распространенное, фундаментальное и вредное заблуждение родителей гласит: «Учитель ничего не понимает, а я, конечно, знаю лучше, как нужно обращаться с моей деточкой».

 

Далее следуют несколько типичных «потому что»:

— потому что мой ребенок уникален, он не такой, как все;

— потому что я своего ребенка знаю лучше, чем какая-то чужая тетя;

— потому что все учителя злые, равнодушные, детей не любят, только орут;

— потому что к моему ребенку вечно придираются, а я все равно буду защищать его от всех на свете.

 

Я не хочу сказать, что в школе не бывает этих «потому что»: уникальных детей; равнодушных или, наоборот, издерганных учителей; любимчиков и недотеп, на которых вечно сыплются все шишки. Бывают. Но с такого рода обстоятельствами бороться трудно. И ребенку от родительской «борьбы» чаще всего бывает только хуже. Со своими ошибками бороться тоже трудно, зато это гораздо продуктивней. И для детей полезней.

 

Поэтому про каждое из этих «потому что» надо сказать несколько слов.

 

О том, чему учат грабли

 

Итак, «мой ребенок уникален, он не такой, как все», а потому учитель не может знать, как этого уникума воспитывать.

 

Все люди уникальны – в этом нет сомнений. И все в чем-то похожи или хотя бы принадлежат к известным человеческим типам.

 

Однако стоит вот что иметь в виду. Для вас ваш ребенок – открытие. Если он первый или единственный, вы довольно смутно представляете себе, каким он станет через год, два, пять. Сколько раз и когда он изменится до неузнаваемости. И все болезни для вас – впервые, и переходный возраст будет впервые, и ваши методы воспитания неизвестно (для вас) к чему приведут. В такой ситуации не ошибаться очень трудно – то есть совершенно невозможно.

 

А учитель, если он не первогодок, уже видел и не раз, какие дети каким образом меняются. Он тоже делал ошибки, но у него в одном классе человек 20-30, а учит он не один класс, а несколько. Выпускает и снова берет классы… Одну и ту же ошибку без конца не повторяют: шишек набьешь – чему-нибудь научишься. Ну, 25 раз ошибется педагог – на 26-ой уяснит, что так делать не надо…

 

В общем, учитель скорее всего знает о детях больше вашего, потому что детей у него очень много.

 

По моим наблюдениям, многодетные родители на пятом-шестом ребенке тоже перестают делать ошибки (хотя бы грубые). Им уже все становится понятным, хотя их дети тоже очень разные. И все-таки не стоит забывать: за те же годы у учителя перед глазами пройдет несколько сот детей. Из них хоть кто-то может оказаться в чем-то похож на вашего.

 

О психологическом возрасте

 

Небольшое уточнение к первому «потому что». Благодаря опыту, учитель видит ребенка в развитии и довольно легко предугадывает, куда его занесет очередной возрастной «скачок». А у родителей бывают проблемы с определением психологического возраста их чад.

 

Мамы имеют обыкновение отставать. Им хочется, чтобы ребенок подольше оставался их и только их малышом. Папы имеют обыкновение торопить время и считать ребенка более взрослым, чем он есть на самом деле. Папам нужен равный, соратник, а не беспомощный малыш.

 

Нужны примеры? Пожалуйста. Мама считает сына «зайчиком» и норовит одеть его в белые колготки и короткие штанишки, как в добром любимом детском садике. А сын уже третьеклассник и рвется играть в войну с мальчишками… Папа считает, что сын –такой же третьеклассник – уже взрослый, игрушки ему не нужны – даже игрушечный автомат, чтобы играть все в ту же войну…

 

А скажи этим мамам-папам, что они неправы – в ответ получишь либо взрыв негодования, либо выскомерно-отстраненное: «я лучше знаю моего ребенка!»

 

Думаю, можно не оговариваться, что бывает и наоборот? Детки могут быть инфантильными, а могут обогнать свой возраст. Все бывает. Но исключение потому и исключение, что правило гораздо вероятнее.

 

Какого ребенка мы знаем?

 

Следующее «потому что» гласит: «чужая тетя вообще не может знать мое родное чадо».

 

Доля правды в этом есть. Ребенок в школе и ребенок дома иногда настолько друг на друга не похожи, что оторопь берет. Только надо иметь в виду: учитель не знает вашего домашнего… ну, может, и не ангела, но почти. Но и вы не видели, как выглядит ваш ребенок, когда он хочет понравиться не вам, а своим одноклассникам. Между прочим, выглядеть ангелочком в их глазах скорее всего значит обречь себя на травлю. К тому же бегать с громким криком, озорничать, а иногда и драться для детей (мальчиков особенно) настолько «органично», что и за криминал-то в детской среде не считается.

 

Итак, давайте осознаем: если учитель не знает домашнюю ипостась вашего ребенка, то вы не знаете школьную. И если вам кажется, что он чего-то никак сделать не мог, «потому что этого не может быть никогда», велика вероятность, что вы неправы. Под давлением тяжелых обстоятельств или временного помрачения и взрослый человек, бывает, совершает странные поступки. А ребенок, пока растет, столько раз ошибется…

 

Прикиньте, кстати, сколько времени проводите с ребенком вы, а сколько – эти самые «чужие тети». Может быть, они давно уже и не чужие? Ведь полдня в школе – это полжизни вашего ребенка.

 

Но при этом, что бы ни натворили дети, нельзя ставить на них клеймо «совсем пропащих» – ни школе, ни родителям.

 

О бессердечных учителях

 

«Учителя злые, равнодушные, детей не любят, только орут». Да. Образ педагога ужасает, престиж профессии близок к нулю. Но речь сейчас не о том, как это вредно и опасно для страны (а презрение к учителям, неуважение к родителям и прочие разновидности хамства в библейском смысле этого понятия – слов нет, как опасны). Речь о том, что в учительском портрете правда, а что нет.

 

Для начала могу вас успокоить. Профессия учителя настолько тяжела, а платят за его работу так неадекватно мало, что равнодушный к детям человек обычно в школе не задерживается. Почти каждый учитель хоть один раз в жизни хотел бросить эту ужасную работу и бежать куда угодно – только прочь из школы. А если оставался, то исключительно благодаря тому, что без детей для него жизнь не в жизнь. Учитель, не любящий детей, – это явление случайное и, в общем, редкое. Точнее, временное. Или полюбит, или перестанет быть учителем. Сейчас сменить место работы не так уж трудно… В большом городе – особенно.

 

Теперь про злость и крики. Признайтесь сами себе честно: как вы переносите гвалт нескольких детей, которые одновременно чего-то от вас требуют? Любите ли вы 25 раз говорить одно и то же, а на 26-ой убедиться, что вас опять не слушали? Каким тоном вы разговариваете со своим ребенком, когда он капризничает, канючит, не слушается, а у вас болит голова и вокруг сплошные неприятности?

 

Бывает, что вы рявкнете, а то и наподдадите? Ох, бывает. Но не каждый же день – скажете вы. Так и учительница тоже «орет» не все уроки напролет – на это никакого голоса не хватит. Вы-то кричите соло, а ей нужно перекричать 30 детских глоток…

 

Но на детей кричать нельзя! Да, это «непедагогично». От криков обычно больше вреда, чем пользы (от родительских, кстати, тоже), а кричать с пользой – это редкое искусство. Однако, к сожалению, педагогу вместе с институтским дипломом никто не выдает волшебную палочку, чтобы управлять детьми и не тратить на это нервы. Даже очень опытный учитель, почти волшебник, с виду невозмутимый, как скала, выматывает себе душу детскими проблемами. Но что правда, то правда: хороший профессионал обходится без криков (тем более – без злобных криков). А выживают в школе главным образом профессионалы.

 

Я, конечно, не хочу сказать, что, придя в школу, куда его позвали по случаю конфликта, скандала, разбоя и проч., родитель не столкнется с неприятной, ощетинившейся и издерганной особой. Особенно если вы (гипотетический родитель) изберете тактику «упреждающего удара» и сразу начнете с атаки. Чем тут поможешь? Разве что попробуйте себе представить, кого видит перед собой учительница. Кроме того, можно утешить себя тем, что из двух зол вы точно будете иметь дело только с одним: или учитель равнодушен, или все принимает близко к сердцу.

 

О придирках

 

«К моему ребенку придираются» – история стара, как мир. Ребенок натворил что-то очень несимпатичное и объясняет маме с папой, что все было не так. Не говорил он этих слов, не рисовал таких картинок, дневник случайно потерял, чужую вещь ему подбросили враги. На дом ничего не задавали – это одноклассники по ошибке зачем-то учили правила и решали задачи. И вообще учительница сама все сказала неправильно, а детка честно повторила слово в слово.

 

Последний аргумент с недавних пор, можно сказать, вошел в моду. «Вы нам сами так сказали», – нахально заявляет дитя, ляпнув что-нибудь несуразное.

 

Вся эта наглая ложь пускается в ход в одном случае: если мама с папой заведомо поверят детке и ополчатся на учителей, которые посмеют утверждать обратное.

 

Разубеждать родителей в том, что «ребенок всегда прав», – очень тяжелая задача. Ну, разве мог он врать с такими честными глазами? И слово дал к тому же…

 

Надо иметь в виду одну существенную вещь. Ребенку очень тяжело признаться в чем-то по-настоящему дурном (а кому легко?). Он больше всего на свете боится потерять любовь и уважение родителей. Чтобы сохранить их, детка может нагородить тысячи отговорок, оклеветать весь класс, учителей – кого угодно.

 

Ребенок думает, что его дурной поступок навсегда отрежет его от родительской любви. Мир рухнет. Жизнь на этом кончится.

 

Беда, если родители тоже так думают. Ребенок растет и делает ошибки. Порой они ужасны: воровство, непристойные рисунки, сквернословие – да мало ли что еще? По головке за это гладить не нужно. Защищать тоже никого не нужно. Но отталкивать ребенка от себя нельзя.

 

Версия «они ко мне придираются» – это сигнал тревоги. Даже если очень хочется в нее поверить, ни в коем случае не соглашайтесь, хотя бы на словах. Придираться учителя могут. Но так как смысла в этом нет, а придирки возникают по каким-то неосознанным причинам, то придираться может какой-то один учитель. А если все придираются – ну, извините, значит, детка всем сумела насолить. Немедленно идите в школу разбираться, а то, неровен час, упустите время, и детские ошибки станут большой бедой.

 

О любви к порядку

 

Вообще-то даже странно, что версия с придирками встречается довольно часто. Дело в том, что православные родители почему-то гораздо придирчивее и «строже» учителей.

 

Родителям хочется, чтобы в том православном НОУ, куда они отдали свое чадо, все выглядело суперблаголепно в любой момент: в будни и в праздники, на уроках и на переменах, постом и в мясоед…

 

Проблема в том, ЧТО считать порядком. Дети не могут все время ходить по струнке. Не могут всегда быть образцом послушания, примером для подражания, и проч., и проч. Когда дети растут, им совершенно необходимо пройти несколько кризисов, набрать некоторый опыт…

 

Учитель знает: когда дети превращаются в гадких и невыносимых «утят», их нужно потерпеть. Они пройдут период «линьки» и превратятся (если их не загубить) в нечто новое и прекрасное. «Терпеть» не значит игнорировать их безобразные выходки. «Терпеть» – значит не отчаиваться, не пилить без конца, не требовать невозможного (чтобы подросток в переходном возрасте был паинькой). Воспитывать, даже ругать, но все-таки… терпеть.

 

Обычно на такие доводы исполненный рвения родитель возражает: а как же преподобный Сергий Радонежский? Ведь он был совершенно идеальным в любом возрасте: и в отрочестве, и в младенчестве, и в юности? Жалко огорчать этих мам и пап, но все-таки неплохо им прикинуть, сколько таких детей рождается на свете? Вон даже будущий Амвросий Оптинский был очень озорным мальчишкой. К тому же и родители у отрока Варфоломея, как известно, тоже святые. А как насчет родителей вашего отрока?

 

Опасность «тихих омутов»

 

Бывают детки, сохраняющие внешние признаки благонравия, когда их сверстники вовсю бушуют. Родители буянов тихо завидуют родителям «ангелочков» и изводят своих чад упреками. Учителя, наоборот, больше тревожат как раз тихие, потому что (мы об этом говорили) сотни раз видели совершенно волшебное преображение: отбушевав свое в 8-9 классе, в старшую школу вдруг приходит юноша, полный достоинства и рыцарского благородства.

 

К сожалению, бывает и наоборот. Те, кого слишком строго «держали» в кризисном переходном возрасте, кто был тише воды ниже травы, когда другие шли вразнос, скорей всего упущенное наверстает. И это будет много горше, чем относительно безобидное буйство подростков. Когда вразнос идут взрослые юноши и девы, последствия бывают в высшей степени серьезные. Уйти из дома, от духовника, вообще из храма в 17-18 лет гораздо проще, чем в 13-14. Мамам не верится, что тихий мальчик, не смеющий без разрешения ни в кино сходить, ни друга завести, однажды хлопнет дверью и уйдет к таким друзьям, которые родителям и в страшном сне не снились. А так бывает, и довольно часто. Это правило, а не исключение.

 

Речь идет о достаточно благополучных детях, которых тщательно оберегают от любых контактов с «внешним» миром. Если в среде подростков процветают насилие, секс и наркотики, от такой среды ребенка, безусловно, нужно оградить. Но ведь не думаете же вы, что ваше чадо так и доживет до глубокой счастливой старости, ничего не зная об окружающем его мире? И знания эти могут понадобиться гораздо раньше, чем вы полагаете.

 

О форме и содержании

 

Впрочем, родителей, которые строги без меры в своей собственной семье, не так уж много. Чаще всего встречаются родители другого рода. Они требуют, чтобы школа загнала их детей в жесткие рамки и твердые формы, безжалостно и беспощадно муштровала и вообще держала бы в ежовых рукавицах. Но сами при этом предпочитают не портить отношения с детьми.

 

Пусть школа будет «плохая», а я – хороший. Пусть школа возьмет на себя все «непопулярные меры». А я буду утешать свою детку мороженым и ругать злых учителей. И пусть они построже там, построже…

 

Слов нет, школа, конечно, рухнет, если в ней не будет разумного порядка. Но зачем же обязательно делать из нее образцово-показательную казарму, как о том мечтают многие романтики ежовых рукавиц? Дети проводят в школе половину дня. Полвека педагоги буквально бились за то, чтобы сделать школьную «среду обитания» комфортной для ребенка. Доказывали: ежедневный поход в школу не должен становиться ежедневным стрессом. Похоже, все это отринуто и забыто ради показного благолепия, внешней приглаженности, за которой, между прочим, может скрываться все что угодно. Формальный внешний «порядок» часто скрывает непригляднейшее содержание и наоборот – некоторая легкая «взъерошенность» отличает часто очень хорошие школы, которые живут не напоказ, а от души. И ничего не прячут за приглаженным фасадом.

 

Да-да, я слышу. За внешним разгильдяйством тоже могут стоять если не пороки, то дурные наклонности. Но поверьте (если сможете): гораздо проще иметь дело с честным открытым озорством, чем с подлым лицемерием. Хоть, впрочем, открытое хамство тоже бывает омерзительным.

 

Просто о форме

 

Любовь к порядку чаще всего неразлучна с любовью к школьной форме. Взрослым свойственно забывать, как им хотелось от нее избавиться, когда они сами учились в школе. Спустя какое-то время форма для большинства становится не символом школьного рабства, а воспоминанием о детстве и поводом для ностальгии.

 

Если оставить в стороне эмоции и посмотреть на форму трезво, мне кажется, в ней больше плюсов, чем минусов. Форма мешает богатеньким выпендриваться, а бедным – завидовать: хоть в одежке все равны. Форма гарантирует соблюдение приличий, не отвлекает внимание от учебы, и ее не жалко повалять и потерзать во время молодецких игр. Но при этом форма должна быть удобной, прочной, в ней не должно быть жарко, холодно, противно (аллергично). И она не должна вызывать у детей отчетливо отрицательных эмоций.

 

Рискну сказать нечто крамольное. Мне кажется, нет ничего практичнее и уютнее, чем джинсовая ткань. Вот как только забудутся идейные баталии ХХ века, так форму станут шить только из нее. В конце концов, джинсы – рабочая одежда, не более того…

 

Но это всего лишь футурологический прогноз. А с галстуками надо решать прямо сейчас.

 

Не знаю, проводил ли кто-нибудь опрос насчет того, какая часть человечества «за» галстук, а какая – «против». Наверное, выйдет пополам. Дело не в этом. Галстук – деталь функционально бесполезная, а психологически – вредная, поскольку вызывает только споры да раздоры. Стоит ли галстук тех уроков, с которых выгоняют молодых людей, явившихся в школу без галстука? Сколько баллов будет потеряно на всяческих ЕГЭ исключительно из-за галстучной войны? Решите сами, положа руку на сердце, что вам важнее – галстук или знания? Думаете, галстучная тема не стоит обсуждения? Вспомните свое пионерское детство.

 

Есть очень простой вариант решения этой проблемы. Давайте запретим в школе ношение галстуков юношам до 16 лет. А после 16 разрешим, но только по большим праздникам. Давайте приравняем галстук на мальчике к серьгам на девочке и признаем его недопустимым в школе. Все. Нет больше никаких проблем. Снять запрещенный галстук намного проще, чем выпроваживать домой за галстуком забытым.

 

Некоторые полагают, что детям не нравится форма просто потому, что это форма. Как вам сказать? Красивая удобная одежда все-таки вызовет меньше отрицательных эмоций, чем некрасивая и неудобная. Прежде чем создавать школьную форму (а этим занимаются теперь в основном родители), спросите у своих детей, в чем им категорически не хочется ходить. И не стоит ссориться с ними по пустякам.

 

Кто враг ребенку?

 

Прочитав эту статью, родитель может возмутиться: что ж это получается? Не враг же я своему чаду? Я ведь добра ему хочу и все делаю, чтобы он вырос прекрасным человеком (тем самым образцом и идеалом, чей портрет мы набросали в начале статьи). Какое вы имеете право утверждать, что все мои усилия пойдут ребенку только во вред? С чего вы взяли, что выйдет по-вашему, а не по-моему?

Ребенку вашему никто не враг: ни вы, ни я. И вас никто не обвиняет – только слегка предупреждают. Но имейте на всякий случай в виду: я предупреждаю о том, что знаю наверняка. В статье почти нет конкретных примеров (не хочется, чтобы кто-то узнал себя и своего ребенка), но у меня перед глазами прошли тысячи историй о том, как росли дети и как родители им в этом помогали или мешали. Хотя обычно для изменения точки зрения хватает двух-трех десятков. Часто бывает, что в православные НОУ приходят работать наиболее активные родители. Они, как правило, начинают с того, что предлагают ряд реформ, в которых хорошо видна та самая «родительская» точка зрения, о которой шла речь выше. Проработав месяц-другой, эти родители умолкают. К концу учебного года наиболее честные из них обычно говорят: «да, вот бы всем родителям поработать в школе, столько всего вдруг начинаешь понимать по-новому…»

 

И все-таки, возможно, в этом разговоре какие-то акценты вы расставили бы по-другому. Какие-то мои слова могли вам показаться слишком резкими. Не буду спорить, хотя у меня не было ни цели, ни желания кого-нибудь обидеть. Ну что ж, попробую еще раз коротко проговорить, что же на самом деле сказано в этой статье.

 

Резюме

 

1. Прежде чем не согласиться с мнением учителя, подумайте о том, что:

— учитель видит ребенка таким, каким он бывает в школе, а вы – только домашний вариант;

— для вас все детские проблемы скорее всего уникальны, учителю они уже встречались – и не раз;

— вы знаете прошлое и настоящее ребенка, учитель часто видит будущее – по аналогии с другими, уже выросшими детками;

— учителя, которые не любят детей, встречаются не так уж часто – им в школе не выжить; а таких, кто не хотел бы детям добра, вообще не бывает.

 

2. Дети растут, учатся жить и делают ошибки. Это не повод для отчаянья и вечного брюзжания.

 

3. В определенные периоды ребенок кажется невыносимым, и его нужно потерпеть таким, какой он есть.

 

4. Дети не в силах жить в вечном стрессе от «хождения по струнке». Порядок должен быть разумным, невздорным и по возможности комфортным. Это касается и школы, и семьи.

 

5. Вводя школьную форму, стоит позаботиться, чтобы она была не только гипоаллергенной, но и гипоконфликтной.

 

Ничего нового в этой статье, конечно, не содержится. Все мои доводы давно известны – но не всем. Каждое поколение родителей делает более или менее одни и те же ошибки…

 

А об учительских ошибках надо писать отдельную статью.