БФМ: все составляющие хорошего мультфильма

Голливудские блокбастеры и авангард, ретроспективы и новинки, кукольные мультфильмы и компьютерная графика – Большой фестиваль мультфильмов уже в течение 9 лет пытается показать российскому зрителю – и взрослому, и маленькому – анимацию во всем ее разнообразии. «Батя» побеседовал с программным директором БФМ Марией Терещенко о том, зачем и как делается фестиваль, об уникальных лентах и о качествах хорошего мультфильма.

Заставка БФМ 2015 г.

Не рассказывать, а показывать!

– Расскажите немного об истории фестиваля: сколько он существует? С какой целью был создан — развлекать, просвещать?

– Фестиваль существует девятый год. В первую очередь он, конечно, был создан с просветительскими целями, это такой культуртрегерский проект. Оба его художественных руководителя — Дина Годер и я — писали про мультипликацию как журналисты, ездили на фестивали. На тот момент в России авторская фестивальная мультипликация не показывалась. У Дины даже был такой текст с прекрасным названием — «Я работаю телевизором»: она же описывала фильмы, которые никто не видит. Этот заголовок кажется мне очень символичным, в конце концов надоедает описывать, хочется показать. У Дины уже был какой-то опыт, она делала «Мультфильмы по выходным», регулярные показы российской мультипликации. А я как раз к тому момент сделала большой проект по зарубежной мультипликации — «Анимация в номинации на «Оскар»». Также было понимание, что мы хотим показать и где это взять.

В середине 2000-х еще не произошло осознание силы интернета и цифровых носителей. Мы вдруг выяснили, что многие фильмы были оцифрованы, а контакты можно найти в Сети. Дина изначально хотела собрать программы из тех же «Мультфильмов по выходным», как-то ее дополнить. Она предложила мне поучаствовать, и я добавила международный аспект. Мы придумали структуру, определили центр программы — им стали блоки «Победители» и «Премьеры». Конкурса с жюри у нас не было, но изначально присутствовала система зрительского голосования.

Большой фестиваль мультфильмов – крупнейший международный смотр анимации в России. Впервые БФМ прошел в Москве осенью 2007 года. За прошедшее время мероприятие разрослось и трансформировалось. В столице БФМ по-прежнему проводится в дни школьных каникул, а в течение года путешествует по другим российским городам. На восьми фестивалях были показаны более 3000 тысяч анимационных лент со всего света — премьеры и классика, работы студентов и мэтров, короткий и полный метр. Общая аудитория БФМ превысила 200 тысяч человек. Фестивальная программа включает не только показы, но и мастер-классы, лекции и выставки.

– У вас с Диной сохранилось разделение — вы по-прежнему за зарубежную программу отвечаете, она за российскую? Или сейчас уже все вперемешку?

– Сейчас все смешалось. Программа составляется нами обеими, иногда приглашаются какие-то сторонние кураторы. Например, было много архивных программ, которые делал Жора Бородин, специалист по советской мультипликации.

– Сложно ли зрителя привлекать на фестиваль? Проще говоря, к вам люди ходят?

– Люди ходят, аудитория прирастает. Были и резкие скачки, и моменты, когда росла понемногу, но в целом это стабильный рост. Уже есть дети, выросшие на нашем фестивале, есть семьи, которые постоянно с нами. У нас есть благотворительная программа, ее курирует Вика Аксенова. Она присутствует на показах — и у нее там очень много своих, кого она видит из года в год.

Благотворительная программа — одна из традиций БФМ. Приглашения на ее показы достаются тысячам социально незащищенных детей и подростков (в 2014-м фильмы из программы посмотрели 5000 зрителей). Распределение билетов осуществляется при помощи благотворительных фондов и детских организаций. Обычно программа включает российские мультфильмы, но в 2015 году она была дополнена несколькими работами белорусских аниматоров.

О проблемах

– Я так понимаю, в этом году организовать фестиваль было особенно сложно по финансовым соображениям.

– Да, ситуация просто ужасная, при том, что суммы, с которыми мы работаем, все очень скромные. У нас разные источники финансирования, есть партнер, который остается с нами практически все годы, это фонд Прохорова. Два года мы получали небольшие деньги от Министерства культуры, но вообще оно нас не финансирует. Бывают коммерческие спонсоры, кроме того, в последние годы поддерживало правительство Москвы. Когда источники разные, ты думаешь: если даже с одним что-то случится, будет другой. В этом году так получилось, что со всеми источниками что-то случилось. Деньги, которые уже выдал фонд Прохорова сгорели в Пробизнесбанке, когда у него отозвали лицензию. Бюджетные деньги, которые нам обещали, пока до нас не добрались.

Фестиваль запускается на очень-очень маленькие суммы от коммерческих спонсоров. Нам активно помогают культурные центры и посольства, поддерживают волонтеры и друзья. И еще мы надеемся на сборы, я рассчитываю, что они позволят нам оплатить труд команды.

– Не хотелось бы, чтобы это прозвучало как угроза, но зависит ли от успеха этого фестиваля вероятность его проведения в следующем году?

– Да. Проводить его так же, как в этом году, нельзя.

В рамках фестиваля проходят не только показы, но и другие увлекательные и познавательные мероприятия. Еще одна традиция — Фабрика мультфильмов, где дети и взрослые смогут не только понаблюдать за созданием анимационных лент, но и принять непосредственное участие в работе, освоить разнообразные техники и приемы. В 2014-м Фабрика собрала рекордное число участников, поэтому в 2015-м ее реструктурировали, увеличив и число цехов, и время их работы. Терещенко отмечает, что Фабрика, возможно, «лишилась одной из радостей — спонтанности», но зато посетителям теперь будет удобней учиться и творить.

Сказки, пришедшие с севера

– Расскажите немного о программе этого года — у нее есть какие-то особенности?

– В этом году фестиваль получился более зрительским, чем обычно. Традиционно в программе было много, скажем так, изысканных вещей. Мы ее делили на три блока — детский, взрослый зрительский и блок для любителей анимации, включающий ленты, отобранные не на уровне «нравится — не нравится», а поскольку это интересно, познавательно. В этом году — я даже не знаю, почему, мы этого не планировали, но так вышло — блок для любителей анимации получился очень маленьким. А оставшиеся два получились куда больше.

– Давайте чуть подробнее на детском блоке остановимся.

– У него на этот раз есть такое полуофициальное название — «Любимые герои североевропейских сказок». Там представлены шесть фильмов трех брендов. Муми-тролли — про них три полнометражных мультфильма, Петтсон и Финдус — шведские персонажи, фермер и его кот. Книжка про них очень знаменитая, популярная и обожаемая, мой ребенок тоже ее любит. Фильм с их участием — смесь игрового кино и анимации.

Третий бренд — норвежская история про Солана и Людвига, не очень известная, но интересная. Солан — это птичка, Людвиг — ежик, первый фильм про них был сделан в 1975 году. Эта кукольная лента 28 лет не сходила с экранов, уникальный случай. Фильм показывался каждый день в одном из норвежских кинотеатров.

Кадр из мультфильма «Большие гонки», Норвегия, 1975 г.

– То есть до 2003 года? А что потом случилось, следующую серию сняли?

– Нет, следующую серию сняли в 2013-м. Не думаю, что они сразу остановились и больше фильм не показывали. Возможно, потом не каждый день сеансы были. Не удивлюсь, если эта лента входит в Книгу рекордов Гиннесса. Очень обаятельная лента.

Когда мы смотрим голливудскую мультипликацию, мы все понимаем, что она сделана в определенном темпе, со спецэффектами. В общем, это довольно агрессивный контент, детям он нравится, но определенные вопросы вызывает. При этом мы с ребенком такие фильмы тоже любим, я совершенно не возражаю, чтобы сын такое смотрел. Что радует в детских фильмах фестиваля этого года — они, в отличие от Голливуда, спокойные, мягкие. Там меньше клипового монтажа, более спокойная музыка. В каком-то смысле это более литературные ленты.

Я никого не призываю переходить именно на такое кино, но мне кажется, правильно и его тоже показывать. Как ни странно, дети — особенно в кинотеатре — хорошо реагируют на спокойный продукт, понимают его. К тому же, такие мультфильмы малышам подходят.

Мария Терещенко. Фото из личного архива

О хороших мультфильмах и замерзших камушках

– Есть ли какие-то устоявшиеся критерии, которые лично вам позволяют определить, хороший мультфильм вы посмотрели или нет?

– Анимация — это синтетические искусство, там много составляющих. История, изображение, звук. Есть еще такая вещь, про которую мало кто знает, мультипликат — то, как изображение приведено в движение. Еще композиция, монтаж.

– Ну то есть по большей части технические моменты?

– Нет, почему же. Например, что такое хорошая история? Она тебя трогает, открывает тебе что-то новое, точно и ярко говорит о чем-то важном, имеет отношение к твоей жизни.

У нас в программе был мультфильм про ребенка, подбирающего на улице и притаскивающего домой камушки, которым холодно. Ему их жалко. Я этот мультфильм посмотрела очень давно. Он запомнился, но не понравился, я думала — какая-то ерунда. Потом у меня родился свой ребенок, начал расти — и стал тоже подбирать камушки.

– Им тоже холодно было?

– По разным причинам, кому-то из них одиноко было, какие-то просто понравились. Я тогда вдруг поняла, какой это точный мультфильм.

– Сколько вашему сыну сейчас? Что он любит смотреть, что не очень, любовь к чему вам хотелось бы ему привить, но пока не выходит?

– Ему шесть. Из вещей, которые хотелось бы привить, но пока не получается: он почему-то совершенно не любит Миядзаки. Для меня это очень странно.

В остальном он довольно широких взглядов, смотрит очень разное, в том числе вместе со мной фестивальное и довольно взрослое кино. Бывает, конечно, что на чем-то страшном или неприличном я ему глаза закрываю. Вкусы при этом в основном не оригинальные. Из последнего — он невероятный фанат «Головоломки», мы даже ходили пересматривать. Весь Pixar, весь DreamWorks. Современные русские сериалы, в каком-то количестве советская анимация — сейчас он ее любит больше, чем раньше, скажем, в четыре года. Недавно вот «Варежку» посмотрел с большим интересом, «Летучий корабль»…

Мария Терещенко с сыном. Фото из личного архива.

– В марте на сайте Kino-teatr.ru была опубликована ваша статья про православные мультфильмы. Чем вас эта тема зацепила?

– Меня она всегда цепляет. Я сама человек верующий, воспитанный в православной семье. Причем моя семья была православной еще тогда, когда это не приветствовалось, мягко говоря. Поэтому тема, скажем так, популяризации православия мне всегда была интересна. Мне кажется, мы пока плоховато это умеем делать. Все фильмы, что я вижу, в разной степени не безусловны. Некоторые вещи коробят — из-за того, что конъюнктурно или поверхностно, или из-за того, что пытаются совместить философию со зрелищностью. Или просто не достаточно мастеровито. У православия всегда было плохо с миссионерством, мы никогда не умели рассказывать про свою веру так, чтобы этим заинтересовать собеседника. Поэтому у людей, находящихся вне религии, бывают такие представления о православии, будто они их почерпнули из советских атеистических буклетов.

Как смотреть мультфильмы

– А вы в детстве что смотрели?

– Я смотрела очень мало мультфильмов, это не поощрялось в доме. Я смотрела «Спокойной ночи» и «В гостях у сказки», где чаще было игровое кино, все. Главный ужас был в том, что когда в передаче «Спокойной ночи» показывали 20-минутный мультфильм, он разбивался на части. А у меня родители тогда были молодые, вели активную довольно жизнь. Полный ужас: смотришь начало, а на следующий день с родителями в гости, в театр или еще куда-то. До сих пор помню свою детскую печаль.

БФМ-2013. Фото: Екатерина Гераскина

– Допускаю, что кто-то из родителей такое разбиение мультфильмов на части благом считает. Ну, показали, например, «Снежную королеву» в пять приемов — хорошо, память тренирует.

– Не знаю, мне кажется, это какой-то садизм по отношению к детям. Если вещь не задумывалась как сериал, она должна восприниматься в ее целостности. Мы устраивали показ той самой «Снежной королевы» так, как ее и следует смотреть — в кино и с пленки. Это очень сильное впечатление. Старая пленка с элементами износа, я — взрослый человек, знающий этот мультфильм наизусть, и я плакала.