– Ванечка, вставай, нам пора в храм! – Ваня честно пытается протереть глаза, но в результате переворачивается на другой бок и снова начинает посапывать носом.
– Ваня, мы опоздаем! – мама приходит в ужас, обнаружив спустя десять минут, что сын всё в том же состоянии.
– Ваня, сегодня же воскресенье! Скорее! Мы должны быть на службе!
Наконец Ваня, сделав над собой немалое усилие (еще бы – после целой учебной недели!) встает. Да, мама права, нужно отправляться в храм.
Но, как сказал поэт, года не смеют погодить: пройдет время – и Ваня скажет родителям: «А зачем нужно ходить в храм?» И если родители – люди мудрые, они постараются честно объяснить сыну (или дочери), как они это понимают сами; может быть, они даже порекомендуют ему какие-то книги. А если папа-мама – люди недалёкие, то вряд ли Ваня или Маша дождутся от них чего-либо кроме упрёков: «Ах ты, неблагодарный! Больно умный стал! Сказано, надо – значит, надо! Нечего рассуждать!» – и так далее, и тому подобное.
А между тем это вполне законный вопрос, и в нем нет никакой крамолы. Многих из нас крестили в детстве, в младенчестве, не спросив нашего мнения и согласия. Но человек вырастает – и рано или поздно он всё равно оказывается перед выбором, рано или поздно он неизбежно начинает задавать вопросы – себе, родителям, Богу.
Так почему же и зачем мы ходим в храм? И – шире – зачем нам быть православными?
Начать, наверное, надо с того, что мы не просто православные: мы – православные христиане. А христиане – это последователи Христа, Христовы ученики. То есть это такие люди, которые учатся у Христа, слушают Его, вникают в Его учение, стараются понять и познать Его самого. Здесь кто-нибудь возразит: но ведь Христос жил две тысячи лет назад – как же мы теперь можем у Него учиться? И всё-таки это возможно.
Прежде всего, мы можем читать Евангелие – книгу (точнее, четыре книги), где рассказывается о Христе: как Он родился, как Он принял крещение от Иоанна, а затем ходил по Палестине, проповедовал, исцелял, воскрешал, в конце концов был пригвожден ко кресту, умер – и воскрес. Из Евангелия мы узнаём, как Христос поступал в той или иной ситуации, как Он общался с мужчинами и женщинами, с соотечественниками и с иностранцами, со сборщиками налогов и с хранителями традиционных ценностей.
Читая эту книгу, мы также можем понять, какими хотел бы нас видеть наш Учитель: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, – говорит Христос, – если будете иметь любовь между собою».
Христос также хочет, чтобы мы молились не только поодиночке, но и вместе: «Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них».
Многие помнят, что во время последней праздничной трапезы с учениками (эту трапезу называют Тайной вечерей) Христос разломил хлеб, раздал своим ученикам и сказал: «Возьмите, ешьте, это Мое Тело»; затем взял чашу с вином и после молитвы сказал: «Пейте из нее все: это Кровь Моя, за многих проливаемая во оставление грехов». И мы исполняем это повеление Спасителя: мы собираемся вместе для молитвы – и причащаемся, приобщаемся Тела и Крови Христа, благодаря Небесного Отца за наше спасение через Сына.
Помимо чтения Евангелия, мы можем посмотреть друг на друга – и чему-то друг от друга научиться. Христос – Сын Божий, но и каждый человек – образ Божий. Более того: в рассказе о Суде (прочтите его в 25-й главе Евангелия от Матфея) Господь Иисус Христос приравнивает людей, нуждающихся в нашем участии, к самому Себе: «Если вы помогли им, – говорит Он, – то помогли и Мне». Можно сказать, что каждый человек по отношению к другому – это Христос. И если мы хотим быть учениками, достойными своего Учителя, нам следует к каждому человеку, встречающемуся нам на жизненном пути, относиться с уважением и вниманием, любовью и благодарностью: ведь мы встретили не кого-нибудь, а Христа. Да, конечно, каждый человек заражен грехом, помрачен им – но всё же луч божественного света нет-нет, да и прорвётся сквозь все препятствия.
Всё это хорошо, скажут читатели, но всё-таки нам порой кажется, что Христос далёк от нас. Да, правда, так чувствуют многие из нас – и не так уж редко. Но только не в дни Страстной недели. Эти дни – самые важные в году, события этих дней – важнейшие в мировой истории. Бог, ставший человеком, добровольно идет на смерть. Не убивает всех плохих парней, а умирает сам – умирает за нас и из-за нас. А ведь Христос – даже просто как человек – мог собрать огромную толпу мятежников и направить ее против кого угодно – против первосвященников, против Ирода, против Римского императора. А будучи Богом, Иисус мог разметать в стороны всех Своих обидчиков, Он мог погасить Солнце, мог уничтожить весь этот мир – и создать новый, где не было бы ни Рима, ни Иерусалима, ни Иуды, ни Пилата. Однако ничего такого Он не делает. Он запрещает Петру применять оружие; Он терпит пытки и издевательства; Он оказывается повешенным на кресте между двух преступников, в то время как третьего просто отпускают. Он терпит страшную боль – и не только физическую, но и душевную, духовную: Ему кажется, что Небесный Отец оставил Его. И в конце концов Он умирает, сказав перед этим: «Совершилось!»
И если в другие дни нам, быть может, бывает недосуг прийти в храм, то на Страстной седмице и дома, и в церкви, и всякую свободную минуту мы должны помнить о Христе, о нашем Учителе, мы должны мысленно находиться рядом с Ним, всматриваться в Него, вслушиваться в Его слова: ведь сейчас Он страдает, сейчас Он умирает за нас, чтобы сделать нас свободными и чтобы Своим примером научить нас любви.
А умерев, Христос на третий день воскреснет – и даст жизнь каждому уверовавшему в Него.
У меня не было такого, как в фильмах, когда сын и отец у костра сидят, и отец говорит: «Сынок, когда-нибудь ты станешь взрослым…» Поэтому приходится внутри своей семьи постоянно биться об углы непонимания. А мы, взрослые верующие люди, должны стараться своих детей к браку подвести максимально подготовленными.
У священника Константина Островского — четверо взрослых сыновей, один из которых епископ, а еще двое священники. Как ему удалось воспитать детей в православной традиции?
В поселке Тярлево под Петербургом есть храм, сама история которого – иллюстрация преемственности. Теперь в нем служат два отца Александра Порамовича – отец и сын. «Батя» поговорил с ними о о семейных традициях, детско-подростковых взаимоотношениях со сверстниками и воспитании в сложные времена.
Сложно понять и принять, что деменция неизлечима, но можно продлить светлый период.
Актер театра и кино Сергей Перегудов о зрелом отцовстве и о том, как востребованному артисту успевать быть папой и как быть родителем в тревожные времена.