Время, не спеши!

Материал продолжает серию публикаций Всероссийского проекта «Быть отцом!», инициированного Фондом Андрея Первозванного, интернет-журналом «Батя» и издательством «Никея», и опубликован в газете «Республика Башкортостан» №14 от 08 февраля 2018. После выхода книги о «звездных папах» журналисты из разных российских регионов рассказывают о менее известных отцах, но эти истории не менее вдохновляющие, чем истории Андрея Мерзликина, Даниила Спиваковского, Николая Валуева…

 

«Иди за солнцем следом, хоть этот путь неведом, иди, мой друг, всегда иди дорогою добра», — под эти песенные аккорды начинается воскресное утро семьи Прантиковых. Петр Николаевич будит 16-летнего Андрея и 8-летнего Илью, они делают зарядку, а Валентина Петровна готовит завтрак. Заправившись пшенной кашей и бутербродами, глава семьи и дети отправляются на велосипедную прогулку. Летний день длинный — они успеют смастерить колокольчики из пластиковых бутылок для палисадника, почитать книгу, побить боксерскую грушу и сыграть в футбол…

 

Это пятиминутный видеоролик. Он вместил золотые от солнца мгновения жизни мальчиков, лица их родных и близких, и, конечно, мамин портрет. Три года назад Наташа, мама Андрея и Ильи Сазоновых, умерла. Супруги Прантиковы — ее родители, а теперь и опекуны двоих внуков. А видеоролик снят для конкурса приемных семей «Обретенное счастье».

Дружные годы

 

Тонкие стрелки часов будто не успевают за ходом жизни: настоящее будничное утро этой семьи насыщено событиями втрое больше, чем видеоролик. Мальчики на учебе — Илья в школе, Андрей в колледже, взрослые заняты хозяйством. Прантиковы — новоселы, за три месяца они осилили ремонт и обновили мебель. Внукам отдали лучшие комнаты, диванчик Илье выбирали такой, чтобы сам мог его раскладывать и стелить постель. Аккуратная прихожая с антресолями и обшитый дощечками балкон — гордость мужчин: дрелью, перфоратором и ножовкой орудовали оба — и дед, и внук Андрей.

 

— Дом новый, сырой еще, — говорит Петр Николаевич, бережно протирая запотевшее стекло. Окно гостиной смотрит во двор, там гофрированный стальной забор огораживает пустырь. Это ненадолго, до весны:

 

— Бабуля решила там цветы посадить, значит, будем работать, — кивает на супругу Петр Николаевич. «Бабуля» и «дед», как они зовут друг друга при людях — высокие, спортивные, похожие, как брат и сестра.

 

— Нам почти по 60, сорок лет мы вместе, любовь у нас, — улыбается Валентина Петровна. — Прежние соседи даже удивлялись: «Вы почему все вместе делаете?». А нам так интереснее: уборка — вместе, ремонт — тем более, за Илюшей в школу — тоже вместе, в бассейн в выходные — с внуками, вчетвером. Все лето на природу ездим — на гору Тратау, на озеро, рыбалку, а осенью Илюша часто зовет нас в лес — «листочками пошуршать».

 

Они разбирают вещи, среди которых дюжина фотоальбомов. Вот снимки, на которых расцветают тюльпаны и белая сирень у старого дома, а вот и граффити Валентины Петровны — ромашки на стене:

 

— Новую квартиру мы получили по программе сноса ветхого жилья, до этого много лет жили в доме по Весенней, вот я его красками и разрисовывала, — рассказывает она. — Красиво? Рядом шиномонтаж был, дед с внуками мне баллонов натаскают, я из них чеплашки вырежу — вот и клумбы готовы. Мы красоту любим и людей любим. Какие мы праздники с соседями устраивали, как дружили!..

 

В той, прежней, жизни на Весенней, где была жива Наташа, Петр Николаевич мастерил кормушки, а дети приручали синиц, и никто не жалел птицам мешка семечек на зиму.

 

— Мы неугомонные, сами себе находим работу, — журят друг друга супруги.

 

Вообще-то, внуков у Прантиковых пятеро: двое от дочери Наташи, трое от сына Олега. Но сын с детьми живет в Нефтеюганске и в Стерлитамак привозит сыновей в отпуск. А для Андрея и Ильи Петр Николаевич старается быть не дедом, а отцом:

 

— Дед мягче, отец строже. Дед — чтобы приласкать, поиграть, развлечь, а на отце ответственность — воспитывать надо. Илюша иной раз оговорится, бабулю мамой назовет, особенно когда болеет. Андрей у нас серьезный: копейки зря не потратит, бабушке ездил помогать без напоминаний. А Илью ругаем иногда: за вранье, за то, что телефон новый потерял, а сначала взял его из дома без спросу. За игры компьютерные, где кровища льется, — мы такое запрещаем. Мы сайт «Учи.ru» освоили и его приучаем там заниматься.

 

— Вот вы сами курите. Значит, они тоже будут?

 

— Нет. Я выйду покурить, возвращаюсь, они кричат: «Фу, дед, от тебя пахнет!».

 

— Какими вы хотите их воспитать?

 

— Трудолюбивыми, такими, чтобы за свои поступки могли отвечать и чтобы были однолюбами.

 

— А если они своих жен разлюбят?

 

— Если можно разлюбить, тогда не женись. Перед тем как жениться, подумай. Мы с женой три года дружили, потом свадьбу сыграли.

 

Ни часам с тонкими стрелками на стене в гостиной, ни циферблату с кудрявыми амурами в комнате Андрея неведомо то время, когда Прантиковы были северянами: больше двадцати лет они жили в Нефтеюганске, Петр Николаевич был вальщиком леса, Валентина Петровна — воспитателем в детском саду.

 

— Мы с утра до ночи работали, детей видели мало, они у нас росли самостоятельными, — вспоминает Валентина Петровна. — Сын полицейским стал, дочка — поваром, потом на психолога учиться поступила, так документы и остались в Сургуте, в университете… Да, мой муж хорошим отцом был: он деньги зарабатывал, чтобы семья ни в чем не нуждалась. Вернется с вахты — все выходные с детьми. Мы всегда приезжали в Стерлитамак с дорогими подарками для родных, нам нравилось работать и зарабатывать. Когда наши родители состарились, мы сюда вернулись за ними ухаживать.

 

— В спальню его поставим, — Петр Николаевич достает из коробочки будильник со стальным корпусом: он выпущен к юбилею Стерлитамака и вручен семье за победу в конкурсе «Обретенное счастье». Пока батареек в часах нет, и они молчат о том, что время не ждет. Скоро забирать Илюшу из школы, потом везти в поликлинику, а после домашних дел, к вечеру — во Дворец пионеров на брейк-данс.

 

— За что я больше всего беспокоюсь? За Илюшину учебу, — признается Петр Николаевич. — Программа сейчас такая, что я ему помочь не могу. Решу — вроде бы все правильно, а надо было то же самое, но по-другому…

 

Заботы отвлекают, примиряют с действительностью и унимают главную тревогу: стареть, конечно, не хочет никто, но этим родителям стареть просто нельзя.

 

Умные часы

 

Стрелки на часах в гостиной подбираются к единичке, пора забирать Илью из школы. Петр Николаевич спускается разогревать машину.

 

— Я другой раз думаю: за что нам такое? — размышляет вслух Валентина Петровна, убирая со стола чашки. — Мы дед с бабушкой, мы должны мальчишек на выходные забирать, покупать им что-нибудь, баловать. А нам приходится их растить, как родителям, 24 часа в сутки… Спрошу себя и сама же отвечу: а как же? Куда они без нас? У дочки серьезные проблемы с сердцем появились — за три месяца сгорела. Последние дни она провела в больнице, мы с отцом с ней были. Отец отлучился Илюшу из садика забрать, Наташи без него не стало. Он плакал потом: «Я же знал, что она при мне не сможет умереть». Они очень друг друга любили. Когда он в армию ушел, я на пятом месяце была, он вернулся — с рук ее не спускал…

 

По иронии судьбы, даже дополнительная опора этих людей заключена в них самих: в сердце Петра Николаевича вживлен шунт, Валентина Петровна перенесла операцию на позвоночник:

 

— Я теперь как Плющенко, — шутит она, — только у него искусственный диск на четырех шурупах, а у меня межпозвоночный на восьми. Как мы смерть дочери перенесли? Только благодаря мальчикам. Это не мы их, а они нас подняли: с ними горевать некогда. Спасибо органам опеки: они всегда нам помогают и во всем поддерживают, дарят нам праздники.

 

На «Ладе Калине» мандаринового цвета Илюша возвращается из кадетской школы, когда Петр Николаевич свободен. Когда он на работе, мальчик добирается сам.

 

— Мы ему «умные часы» купили, — поясняет глава семьи. — Полезное устройство: теперь мы всегда в курсе, где он и что делает. Пока домой идет, всех котят погладит, со всеми щенками поиграет. К тому же доверчивый, простодыра, можно сказать. И фантазер.

Учить сыновей в кадетской школе решила их мама: хотела, чтобы росли настоящими мужчинами. Родители исполнили ее волю: Андрюшина парадная форма с медалями висит в шкафу, через несколько лет она будет впору Илье.

 

Илья спускается по школьной лестнице в вестибюль, пополняя шумную армию детей, которых взрослые еще не научились понимать и решили называть гиперактивными. Сноп солнечного света падает на его черную ушанку со звездочкой впереди. Кареглазый, детская копия маминого портрета, он, весело щурясь, рапортует бабуле:

 

— Двоек нет!

 

— Подождите, еще руководителем каким-нибудь станет, — улыбается вслед подвижному, как ртуть, Илье учительница.

 

Илья пока не знает, кем станет: выбирает между Человеком-пауком, полицейским и пожарным.

 

— Вы репортер? Привет, репортер! — заглядывает мальчик мне в лицо. Морозно, ветрено, мы шагаем к машине, он вертит в руках тетрадный листок. — Мне вот тут друзья записку передали, не разберу, что написано…

 

— У тебя много друзей?

 

— Ага. Все!

 

— Илюша, это не записка, а бумажка, ты ее внизу подобрал, — вежливо напоминает бабушка. Но Илья с таким раскладом не согласен, и листок в его руках превращается в самолетик, в корабль, в журавля…

 

Дед и внук приветствуют друг друга озорно сжатыми кулаками — у них свой ритуал наподобие рукопожатия. Трудно ли понять человека, если он намного младше тебя?

 

— Моя любимая песня! — сияет от встречи с дедом Илья. Он слушает музыку, усаживается на заднем сиденье и счастливо жмурится.

 

Заветные минуты

 

Вечер. Петр Николаевич привез Илью из Дворца пионеров, и мальчик учит деда нижнему брейку и стойке на голове:

 

— Дед, ты так можешь?

 

— Я вот так могу, вприсядку, — хлопает себя по коленям дед.

 

Андрей — мальчик со взрослым лицом — закрывает ноутбук и усаживает Илью за уроки. Андрей учится на сварщика, сегодня состоялся его маленький профессиональный дебют: он варил свой первый шов, получил «отлично».

 

— Андрей, почему ты из кадетской школы пошел в сварщики?

 

— В десятом классе сложно, я бы не потянул. А так я получу профессию и уеду на Север работать. Я видел в городе, как трубы сваривают, мне понравилось.

 

Кстати, Андрей из принципа никогда ничего не загадывает на Новый год:

 

— Что мне в жизни надо будет, сам сделаю.

 

И делает. Братья Сазоновы целый год копили на поездку в Москву и опытным путем установили: в трехлитровую банку входит две с половиной тысячи десятирублевых монет. На новогодних каникулах Прантиковы с внуками побывали в столице.

Волшебство закончилось, жизнь оборачивается привычным потоком будничных событий. Говорите, время в этом потоке неумолимо? Но судьба распорядилась так, что бабушка с дедом стали для осиротевших детей отцом и матерью. А чтобы маленький Илья повзрослел, нужно много лет. Время, тебе придется подождать.