40 лет: на склоне юности

«Кризис тридцатилетних», «кризис сорокалетних» — знакомые словосочетания? Можно рассуждать о том, как возникают переживания из серии: «Мне уже столько-то лет, а я всё ещё не то и не это…» Но сейчас мне интереснее поговорить о преимуществах возраста 40 с плюсом.

О чём это я? О социальном статусе? О семейном положении? Об уровне материального достатка? О творческих, профессиональных успехах? Да нет, всё это очень индивидуально. Возраст – не более, чем временной отрезок, а внутреннее ощущение у каждого своё. И жизненный сценарий у каждого должен быть свой. Но постоянные попытки навязать каждой неповторимой человеческой личности чёткие и единые для всех стандарты и вызывают у многих ощущения кризиса — «Я какой-то не такой, все сверстники уже вон где и как, а я…». Увы, нормальное желание найти своё место в человеческом обществе порой переходит у нас в стадное чувство. Человек увлекается этим своим кризисом, а его взгляд на сверстников и вообще на мир остаётся поверхностным. Ведь стоит приглядеться, и увидим: каждый живёт очень по-своему, даже если сам этого не понимает и не чувствует. Просто не может человек жить иначе — сколько ни подражай кому-то, от себя, уникального, не убежишь.

Но всё-таки у нас, человеков, немало общего (кто бы мог подумать?). Потому-то я и имею сказать вам, уважаемые господа и дамы, нечто о возрасте, коего достиг сам и коего достигли мои ближайшие друзья.

photosight.ru. Фото: Светлана Тихомирова

40 лет – хороший возраст для того, чтобы отказаться от конкуренции с окружающими, как главной мотивации для личностного развития. То есть хорошо бы с самого раннего возраста учиться делать акцент в отношениях с людьми не на конкуренции, а на сотрудничестве, но к 40 годам у современного человека всё-таки больше возможностей стать чуть-чуть мудрее. Опыт может восполнить многие недостатки, в том числе и недостаток проницательности. Проще говоря, пора успокоиться и ехать по своим делам на своей скорости, а не пытаться кого-то догнать и перегнать. Лишние амбиции – лишние, вредные переживания, которыми можно измучить и себя, и ближних.

Ещё вчера ты сокрушался о том, что твои юношеские мечты не сбылись, а сегодня успокаиваешься и говоришь себе: «Не сбылись, и ладно». Про иные мечты понимаешь: «Хорошо, что не сбылись». Про иные думаешь: «Я не стал в этом деле лучшим и даже одним из выдающихся, но я люблю это дело само по себе и занимаюсь им ради этой моей любви и ради результатов, которых могу достичь, а не ради места в табели о рангах».

И ещё у человека могут возникать новые мечты – они органично возникают по мере его развития. Главное – не мечтать о себе лишнего и не погружаться в мечты, как в некую виртуальную реальность. А несбывшееся… Согласитесь, 40-летний российский мужчина, всерьёз опечаленный тем, что так и не стал вождём индейского племени – это что-то почти клиническое.

Кризис 30-летних принято связывать с переживаниями людей по поводу своего социального статуса (мы сейчас говорим о расхожих представлениях). Понятно, что не все 30-летние тратят на это свои силы и время. Так вот, к 40 годам от этих бесполезных душевных трудов пора бы утомиться и протрезветь. Проблема – это если мне или моим близким холодно, голодно, больно, одиноко. А что обо мне думают посторонние, считают они меня человеком успешным или лузером – это вообще неважно.

Например, приходит человек на встречу одноклассников через 25 лет после окончания школы и узнаёт, что все они – эффективные менеджеры, владельцы каких-то фирм (заводов, газет, пароходов и т. д.). А он простой врач в поликлинике. Или школьный учитель. Или сапожник. Или пекарь. Или вообще сторож. Если лично ему его положение не доставляет неудобств, должен ли он чувствовать себя неловко в вышеупомянутой компании? Да нет.

То же самое с мечтами о признании. Как правило, эти мечты приходят к человеку в подростковом возрасте, и он хватается за какое-то дело не потому, что оно ему так уж нравится или он чувствует себя особенно к этому делу способным, а потому, что ему именно в этом деле мерещатся лёгкие слава, деньги или то и другое вместе. Бывает, что он входит во вкус и дело становится по-настоящему его делом, а мотивация меняется, бывает, что ему просто, что называется, сопутствует удача, он достигает успеха, не обладая нужными талантами, а потом пребывает в иллюзиях и даже поучает других. А за всем этим стоит изначальная незрелость, в этих стремлениях есть что-то нелепое, как подростковые прыщи.

Но когда тебе за 40, грезить о славе и деньгах как-то стыдно. Если, у тебя есть несколько человек, которые ценят то, что ты делаешь, это прекрасно, или если ты понимаешь, что мало кто думает о твоей работе, но эта работа действительно важна для людей, значит, ты востребован. Деньги? Хватает на сносное существование – и ладно. Нормально пытаться увеличить свой заработок в случаях конкретных нужд, а не для того, чтобы убеждать себя в собственной крутизне. Дело? Если какое-то дело нравится тебе и не причиняет вреда ни тебе, ни окружающим, просто занимайся им и радуйся, не мучая себя мыслями о том, кого ты догнал и перегнал, а кто перегнал тебя. Вот я сочиняю стихи и музыку не потому, что это для меня источник дохода, а потому, что мне хочется говорить языком поэзии и музыки. Мои требования к самому себе основаны не на коньюктурных критериях, а на выработанном годами вкусе. Есть несколько десятков человек, которые с моим творчеством знакомы, и кому-то из них оно даже нравится. И слава Богу.

Вообще, надо заметить, что наши внутренние воображаемые экзаменаторы формируют свои претензии, исходя из тех стандартов, под которые мы пытаемся подстраиваться. Тут во всём хороша мера. Несомненно, желание выучить язык, на котором говорят окружающие, является мощнейшим стимулом для развития человеческой личности. И когда процесс изучения этого языка, освоения коммуникативных навыков и общекультурного пространства пошёл полным ходом, главное не переборщить. Потому, что необходимая составляющая общения – высказывание того, что можешь сказать только ты. И если в процессе обучения языку ты забываешь о том, что хочешь сказать, то рискуешь постепенно превратиться просто в проекцию окружающей тебя обстановки. В суете, сопутствующей гормональным и прочим бурям, сотрясающим человека, он вполне может обо всём этом даже и не задуматься, но успокоившись, хорошо бы ему вспомнить о себе и переориентировать внутреннего экзаменатора. 40 лет – самое время перестать дёргаться по пустякам и понять: мир предлагает столько средств, сколько ни один человек освоить не сможет.

Наши возможности ограничены. И уж к 40 годам (а вообще-то чем раньше, тем лучше) хорошо бы научиться без ущерба для самолюбия говорить в некоторых ситуациях: «Мне так слабо». Сколько драм в жизни происходит из-за рвения не по разуму… И потому надо не только рассчитывать силы, но и уметь выбирать цели и средства. Разумное спокойствие делает человека не безразличным, а напротив, более внимательным. Имеет смысл будоражить самого себя уже не для того, чтобы подстраиваться под постоянно и бесконтрольно меняющуюся обстановку, а чтобы не потеряться, не раствориться в этих переменах. Как поёт Андрей Макаревич: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир…»

«Всю воду не выпьешь», «всех денег не заработаешь» — известные поговорки. К ним стоит добавить, что всех книг не прочитаешь, всей музыки не послушаешь и вообще всего не узнаешь. И вот мне уже за 40, а я по-прежнему многого, например, не читал, в том числе и многого того, что считается классикой и что якобы должны знать буквально все. Да нет, не должны. И я спокойно принимаю свою ограниченность, а невозможность объять необъятное не уменьшает для меня радости познания. Не узнал я чего-то до сих пор, может, узнаю потом. А может, не узнаю. В нашей жизни не так уж много того, что нужно знать каждому.

Вот если бы я не знал Никео-Константинопольского Символа Веры, не читал бы Евангелия – это была бы беда. Ещё большей бедой было бы, если бы я не верил в Христа, как в Бога и Спасителя. Что же касается всех остальных знаний, то тут есть два подхода.

Один подход сформулировал Артур Конан Дойл устами своего героя сыщика Шерлока Холмса. Помнится, доктор Ватсон был поражён тем, что Холмс не помнит, кто такой Коперник. На что Холмс объяснил, что ему в его жизни и деятельности это попросту не нужно.

Второй подход сформулировал петербургский священник Вячеслав Харинов, объясняя концепцию фрагментарного образования для взрослых, практикуемую в лектории при храме, настоятелем которого он служит. Люди приходят и слушают лекции на разные темы, просто впитывая интересное без цели стать специалистами, сдать какие-то экзамены, зачёты. Как говорит отец Вячеслав, духовный горизонт человека «до конца … никогда не может быть заполнен – мы слишком глубинны, но эти отдельные части лоскутного одеяла очень важны. И человек сохраняет свежий ум: каждый раз что-то новое, а новизна включает любопытство и тягу к знаниям».

Вот я в свои 40 с небольшим понял, что мне по-прежнему многое интересно – и слава Богу. Но я больше не переживаю из-за бессистемности моего самообразовательного процесса, а также из-за того, что многого не могу запомнить. Я просто вбираю в себя самую разную информацию, на которую откликается моя душа, и даже стараюсь отфильтровывать заведомо ненужное. А всё, что я узнаю и пропускаю через себя, уже потом выстраивается в моём сознании в некую систему.

Вообще, чем раньше человек обретает разумное спокойствие, тем лучше. Идеи о том, что, например, для подростка нормальны конфликты с родителями, желание попробовать тех или иных «запретных плодов», истерические страсти в отношениях с представителями противоположного пола, выдаваемые романтиками за любовь, или безудержное тщеславие, программируют молодых людей на саморазрушение. Иногда уходят мучительные годы на то, чтобы понять ложность тех или иных установок. Вот так же я в 16 лет вдруг понял, что в 10 лет мне не нужно было бояться, когда мне угрожали исключением из пионеров. Лучше поздно, чем никогда. А 40 лет – это вообще-то не так уж поздно.

photosight.ru. Фото: Yura Drovnin

У всякого свой жизненный сценарий, но для многих 40 лет – время начала новых свершений. Мой близкий друг, с которым когда-то мы вместе учились в школе, как-то назвал наш нынешний возраст «на склоне юности». Так что 40 лет для человека время молодости и спокойствия. И ещё много важного может оказаться впереди. Есть история про то, что некому фолк-музыканту отец советовал: «Не выпуская первую пластинку, пока тебе не исполнится 50. Ведь до того, что ты можешь рассказать людям?»