Самодостаточная семья отца Валентина: «Какой пальчик не укуси – все больно»

Архангельская область. Северная Двина, огромные пространства лесов, пересекаемые дорогами, деревеньки… Молодежь уезжает отсюда в большие города, кое-кто даже возвращается. В небольшом, уже даже лишенном статуса города районном центре Красноборск после периода большевистского правления сохранился единственный храм – в честь Живоначальной Троицы. Этому храму, встречающему всех, кто въезжает со стороны Котласа, исполнилось 200 лет. Здесь, рядом с храмом, в далеко не самом большом деревенском доме живет его настоятель, протоиерей Валентин Кобылин, его супруга и их десять детей. То и дело посмеиваясь, отец Валентин рассказывает о том, как выстраивается жизнь в их семейном микросоциуме.

Храм Живоначальной Троицы в Красноборске

Из детства…

— Когда вы росли, вокруг вас было много семей, в которых было больше, чем двое детей?

— Нет, немного. Чаще всего в семьях было по одному, по двое детей. Ну, вот у меня друг был, у него было два старших брата… Это были 70-е годы. Официально многодетность почиталась, но сами молодые родители, как правило, не хотели иметь больше двух, максимум, трёх детей. Вот семья моего дяди считалась очень многодетной – у него было пятеро детей.

— В городах семьи жили достаточно изолированно уже тогда. А в сёлах, в деревнях сохранялось что-то подобное тому, как было в крестьянской общине – когда в воспитании ребёнка участвовали не только его родители и ближайшие родственники?

— Я тогда жил в Черевково – по нашим меркам это уже довольно большое село, и деревенский уклад у нас уже отходил в прошлое. Но я с родителями ездил в гости к родственникам, которые жили в деревне. И там ребёнку могли сделать замечание даже соседи. Я испытал это на себе: помню, играю в песочнице, катаю какие-то машинки, мимо проходит женщина, я посмотрел на неё и дальше играю. Она подходит ко мне и говорит: «Мальчик, а ты не хочешь со мной поздороваться?» Я отвечаю: «Тётенька, я вас не знаю». Она: «А разве пожелать здоровья можно только знакомым?»

Многострадальный первенец

— Часто мужчины медленно адаптируются к сосуществованию с младенцем, особенно, когда речь идёт о первенце. А как это было у вас?

— У нас тут вышло, скорее, наоборот (улыбается – И. Л.). Мы приехали с нашим первенцем из родильного отделения, надо было его перепеленать. Мама его развернуть-то развернула, а запеленать не может. В больнице-то ей медсёстры помогали… А я смотрел, смотрел на то, как она мучается, подошёл и сразу ребёнка запеленал.

Священник Валентин Кобылин

— Ваши дети дружно живут?

— Слава Богу, да. Бывает, конечно, и ругаются, но друг без друга не могут. Хотя, если сейчас возникают разговоры о том, как они женятся или выйдут замуж, и мы спрашиваем, будет ли у них много детей, они сразу: «Не-не-не!» (смеётся – И. Л.) Ну, может, это пройдёт с возрастом, повзрослеют – поумнеют. Ведь они всё равно уже более смелые в общении с маленькими детьми. Я думаю, что они попросту не смогут в маленькой семье – скучно же (смеётся – И. Л.).

Скучно, когда нет такой дружной компании, нет самодостаточности. Когда семья большая, она самодостаточна. Ребята наши имеют в семье настолько крепкий фундамент, что в принципе они могут обойтись и без внешнего мира, без друзей во внешнем мире. Хотя у них у всех во внешнем мире есть друзья, подруги среди нецерковных ребят, они нормально дружат. Может быть, даже наши и умеют хорошо общаться потому, что сами из большой семьи. То есть друзья у них есть, но они могут обходиться и без них. А наш с матушкой первый ребёнок – самый многострадальный.

— То есть?

— Он родился в начале 90-х годов, через несколько месяцев после того как я принял священный сан. Мы тогда были неопытными, представления о воспитании ребёнка у нас были книжными. Как раз тогда мы наткнулись на книгу Бенджамина Спока – её ни в коем случае нельзя читать молодым родителям. Эту книгу писал человек, который, кажется, вообще не понимает, что такое ребёнок.

Нам с супругой повезло, моя мама – человек не современного склада. Когда она увидела, как мы обращаемся с нашим первенцем, что нам от неё было… А мы возмущались – мы же такие образованные, умные книги читаем, а тут приехала малограмотная бабуля (у неё всего 7 классов школы) и учит нас. Но она на самом деле в воспитании детей намного грамотнее, чем все эти модные авторы вместе взятые.

А вот другая бабушка наша, мама моей супруги – педагог. Так она, наверно, только на пятом или шестом внуке почувствовала, что она всё-таки своим внукам бабушка, а не учитель русского языка и литературы. И мы очень обрадовались.

В нашем обществе теряется институт бабушек. У современных бабушек работа, много забот вне семьи, им некогда нянчиться с внуками, они не могут своих детей, молодых родителей, научить, как обращаться с детьми. А раньше ведь родители жили со своими детьми, когда те уже обзаводились семьями.

«Если в вашем доме нет старика…»

— Как раз сейчас распространено мнение о том, что молодой семье лучше жить отдельно от родителей мужа или жены, чтобы бабушки и дедушки не лезли в семейную жизнь своих детей.

— Понятное дело, что сейчас мудрости-то не хватает представителям всех поколений. Всё-таки, если мы вернёмся к нормальным представлениям, то увидим, что глава семьи – отец, решения принимает он, а даже его родители имеют право только совещательного голоса. И если жить по-нормальному, то родители никак не помешают.

А ещё есть такая замечательная старинная поговорка: «Если в вашем доме нет старика, обязательно заведите его». Преемственность поколений должна быть.

Семья Кобылиных

— Что же всё-таки лучше в современной ситуации, когда мудрости не хватаем и родителям, и детям?

— Было бы в этой ситуации самым лучшим, если бы представители всех поколений поняли, что мудрости нет, а раз так, то надо её набираться. А без этого осознания будут и распри, и обиды и так далее.

— Есть что-то такое, что могут дать ребёнку только дед и бабушка, но чего не могут дать родители?

— По идее, очень многое. Родители озабочены воспитанием, заработком. Бабушка и дедушка просто общаются с внуками, учат их этому самому простому общению. Они рассказывают о своём детстве, о своих бабушках и дедушках, о той жизни, которая была. Так у детей появляется живое ощущение истории. Вот мои сыновья заинтересовались нашей родословной, обратились к бабушке. А бабушке приятно, что внуки интересуются. Ещё нам повезло, что мой тесть в хорошей форме, дети ходят с ним в лес, только успевай их ловить, чтобы к дедушке не смотались.

Жаловаться бесполезно!

— Если между детьми случаются конфликты, вы вмешиваетесь? Или предпочитаете, чтоб они сами разбирались?

— Если конфликты мелкие, то они сами разбираются. Если что-то посерьёзнее случается у младших, то бывает, что прошу старших ребят как-то помочь. Ну, трое старших-то у меня уже совсем взрослые. А уж если крик какой, то, конечно, срываюсь с места и начинаю сам вникать, что у них стряслось.

— А как ваши дети мирятся?

— Ну, дело в том, что слова «извини», «прости» оказывается намного сложнее произнести, чем, например, слово «синхрофазотрон». Надо сказать, что у нас не бывает уж таких ссор, чтоб разошлись по разным углам и не разговаривают. Обычно, если возникает какая-то ссора, чаще всего из-за ерунды, то они выскажут друг другу всё, что друг о друге думают, и отправляются дальше вместе уроки учить. Они – семья. Для маленьких старшие братья и сёстры – авторитет. И старшие за младшими смотрят, в обиду их не дают.

— Ваши дети жалуются вам друг на друга? Если да, то как вы к этому относитесь?

— Ну, у нас это бывает лет до шести-семи, пока дети ещё маленькие. Пятилетний Коля ещё может прибежать и на кого-то пожаловаться, а второклассница Лиза уже так не делает. То ли они понимают, что жаловаться бесполезно, то ли просто учатся решать всё сами на месте.

Подарок папе от дочки

Приметы времени

— Вы – священник, дети растут при храме. Как они это воспринимают? Вы как-то специально занимаетесь их религиозным воспитанием?

— Не скажу, что занимаюсь каким-то специальным религиозным воспитанием детей. Матушка им рассказывает что-то, читает жития святых, какие-то вопросы у них возникают. В этом смысле с мамой они больше общаются, чем со мной. Мы просто живём в церковной среде, и у детей здесь происходит какое-то становление. Поэтому, когда они выходят в мир, семейная закалка у них сохраняется.

— А с миром они вступают в какую-то конфронтацию? Ведь они отличаются от детей и подростков, выросших в светских семьях.

— Наш старший сын Витя пошёл в школу в 90-х годах, когда в моде были всякие эксперименты в области образования. Однажды ему и другим детям в его классе вместо букваря дали книжку-раскраску, где надо было раскрасить изображения всяких кикимор, леших и подобных персонажей. Витя просто закрасил всё чёрным, а когда учительница в недоумении спросила, зачем же он такое натворил, он ответил, что не будет раскрашивать всяких бесов.

Или вот пример нашего четвёртого ребёнка, Васи: он в школе отказывался врать, отказывался участвовать вместе с другими детьми в попытках сорвать урок. Сначала ему было из-за этого трудно общаться с ребятами, а потом постепенно его стали уважать – он вообще по характеру такой, всегда отстаивает своё мнение. Но теперь к нему очень хорошо относятся. Как-то раз он попал в аварию на дороге, так для всего класса это была трагедия. Вот тот же Вася, когда им стали рассказывать про теорию эволюции, напрямую заявил учителю, что это всё сказки. На что учитель сказал ему: «Вася, ты скажи, почему ты так считаешь». Вася взял дома другие учебники по биологии для 10-х и 11-х классов, которые написаны с другой точки зрения, фильм, разоблачающий теорию эволюции, и принёс всё это учителю.

— В подростковом возрасте не охладевают ли ваши дети к церковной жизни? Может, начинают протестовать, воспринимая это часть жизни как какие-то надоевшие родительские установки?

— Слава Богу, у нас такого не было. Хотя старший сын уехал в Архангельск, поступил в колледж, учится на системного администратора. Сейчас мы уже с ним советуемся, когда идём разговаривать с подростками, спрашиваем у него, как с ними говорить о компьютере – вредно это или нет. И он чётко говорит, что детям, подросткам от компьютера больше вреда, чем пользы, особенно, когда они «висят» в интернете, что компьютерные игры – зло. То есть это говорим не мы, «старые маргиналы», а молодой парень, которому 21 год.

К тому же, в Архангельске он закончил ещё и курсы диджеев. Я как узнал, говорю: «Ничего себе, нормально так – DJ Попович…» Причём, он сам согласен, что то, что звучит на этих вечеринках – не музыка, а просто развлекательные ритмы. Может, и это его увлечение произошло оттого, что ему в детстве не хватило нашей любви. И вот надо было ему как-то выпендриться. Это было в прошлом году, а в этом году, я смотрю, он уже охладел ко всему этому.

— Дети помогают вам в храме?

— Все ребята, кто может, помогают мне. Раньше клиросное послушание несли Паша, второй мой сын, Володя, третий, и Ваня, пятый. Но Паша и Володя тоже уже вылетели из гнёздышка, так что остался только Ваня, он поёт, у него голос и слух хорошие, он учится в музыкальной школе. В алтаре они знают всё, что нужно делать. Сейчас из старших мальчиков дома осталось двое, а если на неделе несколько служб, то из школы их не вытащишь – учителя будут возмущаться. И без них мне приходится сложновато. В колокола звонят тоже ребята, хотя пока просто и несложные ритмы.

— В храме вы для ваших детей прежде всего кто – отец или священник?

— Ну, как у нас обычно бывает – подходят: «Батюшка, благослови», и тут же: «Папа, что надо сделать?» Конечно, я остаюсь для них папой. Но служба есть служба, там уже и мне не так важно, мои дети, не мои, и они понимают, что перед престолом священник стоит.

Протоиерей Валентин Кобылин

— Если ваши дети задумываются о своей будущей семейной жизни, понимают ли они, что настоящей семьи не может быть, если нет единства в вере?

— Да-да, они это понимают. У меня уже и пример есть, один из моих сыновей уже познакомился с девушкой из обычной современной российской семьи, то есть они крещёные, но в церковь ходят редко. Правда, оказалось, что мама этой девушки водит своих маленьких детей причащаться, но до исповеди никто не добрался. Но ничего, работа идёт (смеётся – И. Л.).

Любви становится все больше

— Распространено мнение (особенно, среди жителей больших городов), что воспитание ребёнка обязательно связано с огромными денежными тратами. И в нашем сознании утверждалось ощущение, что даже один ребёнок – это что-то близкое к финансовой катастрофе. Вам, отцу десятерых детей, хватает денег, чтобы их прокормить?

— Всё зависит от конкретных людей. Одни считают, что их ребёнок должен обязательно иметь, например, ipod, и приезжать в школу на машине с личным шофёром, а другие считают, что ребёнок нормально и на автобусе доедет.

У нас в этом смысле было другое воспитание. У моей мамы нас было трое. Когда она собиралась рожать второго, работы нормальной не было, она расстраивалась по этому поводу. А её мама, моя бабушка, ей сказала: «Не бойся, даёт Господь роток, даст и кусок». Я эту фразу запомнил и уже на своей семье убедился, что так и есть – независимо оттого, сколько у тебя детей. Понятное дело, я не имею возможности выехать со своей семьёй в тот же Египет, но я имею нечто большее: у нас большая замечательная семья.

— Ну а вот пример, абсолютно реальная ситуация: женщина с пятью детьми, из которых большая часть – малолетние, и с тяжело больной матерью, живёт в вагончике-бытовке (так как дом их признан аварийным, жить в нём нельзя). С мужем она развелась из-за того, что он злоупотреблял алкоголем, бил её и детей. Как дальше жить, непонятно. Она сама верующая, но поговорка, вами приведённая, будет выглядеть пустым лозунгом если не для неё, то для каких-то её соседей. И ведь таких историй – множество…

— Её соседям, если бы они возражали против этой поговорки, я бы сказал: «Вместо того чтобы показывать на эту бедную-несчастную семью, помогите вы ей. Может быть, эта семья для того и существует рядом с вами, чтобы вы ей помогли». А счастье или несчастье человеческое зависит не от количества детей в семье. Господь ждёт от нас сострадания. И положение такой семьи, о которой вы рассказали, не вечное – с помощью добрых людей ситуация всё-таки может меняться в лучшую сторону.

У нас в Красноборском районе наша многодетная семья – не одна такая. Вот, например, у бывшей одноклассницы моей матушки тоже уже десять детей. А они с мужем перебиваются с одной временной работы до другой – нормальную работу на селе сейчас найти трудно. Но вот они получили от правительства транспортное средство, потом денежную помощь, на которую купили вполне нормальный дом.

— Одно из возражений против многодетной семьи: на всех детей не хватит родительской любви и заботы. Что вы на это скажете?

— Всё с точностью до наоборот. С каждым новым ребёнком любви достаётся больше всем. Родители становятся опытными и их родительские чувства всё больше пробуждаются от ребёнка к ребёнку. У нас было так. И начинаешь лучше понимать детей.

— А фаворитизма вам удаётся избежать? Не бывает у вас особых любимчиков?

— Любимчики у нас в семье всегда есть – самые младшие дети, которые требуют больше внимания. Самый маленький – он центр семьи, пуп вселенной, вокруг него очень многое крутится. А вообще я не могу сказать, что кого-то из детей я люблю больше, а кого-то меньше. Опять-таки, как говорила моя мама: «Какой пальчик не укуси – всё больно».

Семья Кобылиных