Как «настоящие мужики» воспитывают «реальных пацанов»

«Что нынче за парни! Избалованы мамашами, изнежены, ничего не умеют… А вот мы росли – с малолетства учились быть мужчинами! Дрались на улице и в школе, гуляли по стройкам, взрывали самодельные бомбы и найденные патроны да снаряды…» Наверняка многие из вас читали подобные сетования в интернете – посты, комментарии, даже колонки. Кто-то слышал собственными ушами, причем в адрес детей. А кто-то, может, и сам так рассуждает…

Некоторые носители этой точки зрения так стараются казаться «настоящими мужиками», что на объяснения не размениваются, компенсируя отсутствие аргументации нарочитой грубостью выражений. Другие же излагают вполне обстоятельно, и в их рассуждениях виднее «здравое зерно».

Это самое «здравое зерно» здесь в том, что многие женщины действительно склонны к излишней сентиментальности в отношениях с детьми, гиперопеке, что женщины чаще, чем мужчины, представляют себе семью как детоцентричный микросоциум. Если такая женщина занимает в воспитании ребёнка главенствующую роль, это скажется на ребёнке плохо – и на мальчике, и на девочке. Но мальчику в этой ситуации будет особенно трудно вырасти мужчиной.

Только вот упомянутые мной апологеты «суровой школы жизни» в своих рассуждениях вместо одной нездоровой системы воспитания предлагают другую столь же нездоровую. Не мужчину они хотят воспитать, а «мужика», «реального пацана». Чувствуете разницу?

«Мужик», «реальный пацан» – брутальный гопник. Это не про ответственность, не про разумный подход к решению проблем, это про подмену здоровых нравственных принципов так называемыми «понятиями». Этот персонаж не менее экзальтирован, чем какая-нибудь «нервическая институтка», только экзальтирован по-своему, по-гопницки. Хотя такой человек и учится сохранять внешнюю невозмутимость, да так усердно над этим трудится, что лицо его постепенно принимает всё более тупое выражение. Он агрессивен, а его представления о патриархальности близки к «курица – не птица, женщина – не человек». Чтобы вырасти «мужиком», мальчик должен драться по поводу и без повода и «никому не спускать» – но на самом деле, с умением постоять за себя и близких это имеет мало общего. Также мальчик должен (вот именно не может, потому что юный и озорной, а должен!) играть в опасные игры.

Опасные игры – я тоже в них немного играл. Не стану сейчас пускаться здесь в подробные воспоминания, дабы не выдавать рецепты. Но, слава Богу, ни я, ни кто-либо из моих товарищей по этим играм не пострадал. И потому теперь, спустя годы, всё это может казаться нам забавными шалостями. Может, но не кажется. Потому, что помню я и рассказы о том, как кому-то оторвало при взрыве конечность, кто-то потерял зрение, а кто-то и вовсе погиб. Кто-то покалечился, гуляя по стройке, кто-то сорвался с крыши – не потому, что решил свести счёты с жизнью, а случайно…

Дети и подростки играли и играют в опасные игры – так уж заведено. Взрослые могут уговаривать их поберечься, могут попытаться объяснить им что-то, могут даже поговорить о греховности неоправданного риска. Кто-то взрослых послушает, кто-то нет. Но что мы видим, сталкиваясь с сетованиями адептов «сурового мужского воспитания»? Взрослые люди сами подбивают детей на эти игры. Увы, всё это чем-то напоминает такие способы инициации, как совместное распитие алкогольных напитков («Сынок, ты уже большой, тебе 14, давай-ка выпьем водки!») или даже сводничество («Сынок, пора тебе узнать женщину!»).

Надо признать, что мы выросли в таком обществе, где образы нормального мужчины и «настоящего мужика» смешаны в сознании многих людей. Именно поэтому интеллигентные девочки выходят замуж за гопников – ведь им, девочкам, хочется «быть рядом с сильным мужчиной» (так некоторые из них объясняют свой выбор спустя годы после развода, вспоминая семейные скандалы и побои). Именно поэтому даже домашние мальчики в определённом возрасте начинают копировать поведение не кинематографических индейцев, а вот этих самых гопников, как раз таких, какие регулярно унижали их в школе и на улице.

Мальчику трудно вырасти мужчиной без внимания мужчины – спокойного, уравновешенного, доброго. Если нет рядом с мальчиком такого мужчины, хорошо, если будет хотя бы образ – книжный, кинематографический… «Реальным пацаном» мальчик может стать и при чрезмерной женской опеке – стоит ему только захотеть самоутверждаться за счёт более слабых, например. Тогда нужный образ он подберёт для себя в соответствии со своим темпераментом – ведь успешно угнетать ближних может и грубый гопник, и изнеженный истеричный «хлюпик».

Но, чтобы быть мужчиной, не обязательно, как считают некоторые, проходить опасную и «жестокую школу жизни». Школа – это когда ученик осваивает сложную дисциплину под руководством учителя и, только достигнув определённой зрелости, пускается в «свободное плавание». И да, учитель отвечает за ученика, за его безопасность. Драка «стенка на стенку» и тренировка в секции дзюдо – не одно и то же. Разница между этими занятиями принципиальная.