«Не хочу решать, хочу платье». Как девочки учатся быть некрасивыми

В 1972 году Джон Леннон, известный своими лидерскими качествами, попал под столь сильное влияние своей второй жены Йоко Оно, что вместе с ней написал феминистскую песню «Woman Is the Nigger of the World» («Женщина — рабыня в нашем мире» — прим. ред.), в которой есть такая строка: «Мы заставляем её красить лицо и танцевать». Песня и в целом-то едва ли относится к числу творческих удач знаменитого британского музыканта, но вот мне как человеку, которому всегда больше нравились женщины без косметики, именно эти слова кажутся особенно нелепыми. Потому как ни разу не видел, чтоб мужчина заставлял женщину краситься и танцевать. Гораздо чаще приходится наблюдать, как они, женщины, с удовольствием делают всё это сами.

Иногда мне кажется, что ни один мужчина не способен так унизить женщину откровенным словесным оскорблением, как другая женщина – «милой» шуткой на «женскую тему». «Я девочка и не хочу ничего решать! Я хочу платье!» – вот эту фразу перепостило в соцсетях немалое количество милых дам.

Фото проекта «Жертвы статусов»

Мне с детства везло на умных женщин с чувством собственного достоинства – таковые были и есть в моей семье, а также в кругу близких друзей и знакомых. Для меня подобная шутка – оскорбление прежде всего моих знакомых женщин. Но также это и оскорбление вообще всего женского пола – ведь условная девочка тут отказывает сама себе в разумности просто на основании своей половой принадлежности, а затем сводит потребности всех остальных девочек исключительно к шаблонным материальным атрибутам женственности.

«Я мальчик и не хочу ничего решать! Я хочу мотоцикл и на рыбалку!» – звучит глупо? Правильно. Непонятно, почему подобное про девочек должно вызывать умиление?

И интересно посмотреть на женщину, транслирующую шутку про девочку и платье, если мужчина скажет ей: «Вот тебе платье! И отныне ты ничего не решаешь». Если кто-то решил выставить себя в глупом виде – вольному воля, имеет право. Но пусть говорит от себя лично, а не от имени всех представителей своего пола, своей возрастной, социальной или любой другой группы.

В каждой шутке, как известно, есть доля штуки. Правда же в том, что шутка про желающую не решать, а платье девочку – это крайнее выражение распространённого представления о нормальном женском поведении. Помню, одна знакомая барышня попеняла мне: «Я ведь всё-таки женщина! А ты общаешься со мной, как с камрадом!» Всего лишь потому, что я просил её при общении со мной соблюдать нормальные правила диалога, например, стараться не противоречить самой себе в зависимости от настроения. Если задуматься о том, что понимается под общением с женщиной «как с женщиной», то это будет очень напоминать общение со слабоумным. Однако большинство женщин, настаивающих именно на таком с ними общении, обидятся, если усомниться в их интеллектуальных способностях или воспринимать их слова лишь как некие маркеры их сиюминутных состояний. То и дело пытающиеся утвердить какую-то особую «женскую логику», уводящие спокойный и разумный разговор в сторону хаотично меняющихся эмоций, даже в строго рабочих отношениях то и дело кокетничающие, при этом ещё и старающиеся выглядеть как куклы – такие женщины и обижаются, когда мужчины перестают воспринимать их всерьёз.

Но кто же научил этих милых дам именно такому представлению о женственности? Неужели мужчины?

Нет, это «полезное знание» передали другие женщины – матери, бабушки, старшие подруги, авторы женских романов и соответствующих кинофильмов. И мне думается, представление это не имеет ничего общего с любой патриархальной традицией (как бы мы к этим традициям ни относились), скорее, оно возникло там, где эти традиции начинали приходить в упадок, уступая место романтизму. Впрочем, нам не столь важно здесь прошлое, сколь настоящее – в котором девочки с самого нежного возраста учатся карикатуризировать свой облик. Красивые девочки учатся быть некрасивыми людьми.